Тогда жилье покупали, в основном, люди, которые не могли его себе позволить. А те, кто мог, должны были как-то использовать свои приобретения, чтобы оплачивать их – потому что цены всё росли. Американский рынок очень эффективен, и когда ваш дом дорожает, банк вам говорит: ничего, вы можете занять еще; вы просто повысите стоимость своего залога, а мы дадим вам деньги, и вы сможете купить себе еще и автомобиль, можете купить себе еще один дом – в качестве капиталовложения.
И люди покупали себе собственность во Флориде; они покупали загородные дома на Карибском море; квартиры на Манхеттене, в Лас-Вегасе или в Калифорнии. Люди, которые хотели обеспечить себе достойную жизнь на пенсии, говорили: если мы приобретем пару домов, это будет приносить неплохой доход.
Наконец, эта гонка начала замедляться. По мере замедления у людей, рассчитывавших, что цены на жилье будут расти, начались проблемы. Проблемы начались и у банков, которые суживали этим людям деньги; и у банков, которые держали ипотечные ценные бумаги.
Первый признак этих проблем появился в июле 2007 г.: это была история с двумя хеджевыми фондами Bear Stearns.
Банки вроде Citibank, UBS и Bear Stearns создали эти новые юридические объединения, кондуиты, чтобы хранить ипотечные ценные бумаги и кредитные дефолтные свопы, - так называемые финансовые деривативы. Эти компании, специализировавшиеся по ипотеке, скупали рискованные ценные бумаги, и они соглашались на низкие проценты. Чтобы получить прибыль, они влезали в огромные долги. Например, если разница между ценной бумагой, обеспеченной активами и стоимостью этого актива составляла, скажем, одну десятую процента, то единственным способом получить с этого крупную сумму денег было занять в 40 раз больше. Иными словами, эта одна десятая процента в результате постоянных займов дорастала до сорока процентов. И это привело к огромному взрыву кредитов, ликвидности. Никто не знал, сколько на самом деле было этих кредитов, потому что вся статистика основывается на банковской статистике, а кредиты давали не банки. Кредиты давали фонды прямых инвестиций, хеджевые фонды, финансовые объединения. Билл Гросс из фонда Pimco назвал это «теневой банковской системой». Некоторые – за отсутствием точных данных – полагали, что эта теневая банковская система быстро разрослась и стала намного больше реальной системы и, давая взаймы друг другу, породила несметное количество кредитов.
В начале 2008 г. всё это начало коллапсировать. В марте 2008 г. рухнул Bear Stearns. К лету начались проблемы у других банков. Но даже тогда, вплоть до сентября, казалось, что это проблемы западной экономики, которые касались в основном теневой и настоящей банковских систем. Еще пять месяцев назад было впечатление, что кризис локализован в области финансов и рынка недвижимости – в США, Британии, Ирландии, Испании, - и не распространится на другие сферы
Вся международная экономика построена на модели, созданной после второй мировой войны. И даже сейчас, в начале XXI века, мы всё еще подчиняемся модели, которой уже больше 60 лет. В соответствии с этой моделью, в центре системы находятся США, которые обладают наибольшим влиянием. Помимо них есть Евросоюз и Япония – две другие «державы», управляющие мировой экономикой, которые имеют право принятия решений. Можно сказать, что вся власть в системе принадлежит «Большой семерке»: они контролируют МВФ, Всемирный Банк, международную финансовую систему, Банк международных расчетов. Иными словами, мировая экономика устроена по старой модели.
Но это больше не отражает экономическую реальность в мире. Кто господствует в международных финансовых институтах? Крупнейшие в мире страны-должники. В течение последних 60 лет США, страны ЕС и Япония были странами-кредиторами. Они давали деньги развивающимся странам, чтобы те развивали свою экономику. Будучи кредиторами, они хотели контролировать то, как их деньги используются. Но они больше не кредиторы. Кредиторы сейчас Китай, Саудовская Аравия, Корея, Тайвань, Россия, Индия – и да, Япония, она осталась в этой роли, единственная из стран «Большой семерки». Россия – при всех нынешних потерях резервов – остается на третьем месте среди главных кредиторов в мире.
Экономика вторична. Меняется парадигма развития цивилизации, а с долей вероятности и сама цивилизация вообще. Любая теория рассматривающая нынешней кризис только с экономической точки зрения допустит ошибки в своих прогнозах.
Очень интересно читал ли кто-нибудь? мне книжка эта случайно попалась сегодня и как-то застряла в голове. может у кого есть мнения? "Доктрина шока" - новая книга Наоми Кляйн, жестокая правда о современном мировом порядке, история о том, как американская "свободная рыночная экономика" покоряет мир. Каждая катастрофа глобального масштаба завершается сегодня новым триумфом частного капитала. Эти события - примеры новой стратегии завоевания мира, которую Наоми Кляйн называет "доктриной шока": использование замешательства народов и государств, возникающие в результате массовых общественных потрясений - войн, террористических атак, природных катаклизмов, - для проведения экономических реформ, известных как "шоковая терапия". "Доктрина шока" разрушает миф о том, что глобальная рыночная экономика торжествует по всему миру и принимается странами на основе свободного волеизъявления их народов. Автор показывает глубокую связь между "корпоративной" модернизацией современного общества и секретными экспериментами ЦРУ по управлению человеческим поведением.
«Капитализм так же себя не оправдал, как и социализм» Интервью с профессором швейцарского Университета Санкт-Галлена Фредмундом Маликом Фредмунд Малик не похож на большинство экспертов-консультантов. Он не переносит американскую теорию менеджмента. В особенности не любит он идею shareholder values, в связи с чем неоднократно резко критиковал методы корпоративного управления, односторонне направленные на удовлетворение интересов акционеров. Именно в этом он усматривает одну из причин нынешнего глобального финансового кризиса. Неправильным считает он и широко распространенную практику подготовки менеджеров по программе MBA. Основную проблему экономики профессор Малик видит во все возрастающей сложности построения компаний. В науке его метод анализа этих структур получил название кибернетического менеджмента. Бестселлером стала его книга «Управлять, работать, жить». Наступление нынешнего кризиса он предсказывал уже давно. О последствиях и уроках глобального финансового и экономического кризиса и о том, почему никто не вправе успокаиваться раньше времени, ФРЕДМУНД МАЛИК рассказывает в интервью Handelsblatt.
— Г-н Малик, сейчас банки опять готовы идти на риск, да и щедрые бонусы снова в ходу. Неужели у банкиров такая короткая память, а кризис ничему их не научил?
— Да, это именно так, но не из-за короткой памяти, а потому, что работа строится по устаревшим канонам и методам, применяя которые справиться с вызовами кризиса невозможно. Это похоже на то, как если бы сегодня стали прокладывать курс корабля, пользуясь секстантом, вместо того чтобы применить возможности спутниковой навигации.
— Создается впечатление, что и государственным мужам ничего нового в голову не приходит? На саммите «восьмерки» они были на удивление немногословны…
— Вполне вероятно, что саммит этот должен был только замаскировать всеобщую беспомощность. Существует большой соблазн заняться политикой, которая была бы популярной, но абсолютно лишенной каких бы то ни было идей. Предпринятые до сих пор меры практически не действуют.
— А в чем причина?
— Например, в недостаточной ответственности менеджеров, да и в самой сути принимаемых финансовых мер. Частично ситуацию осложняет даже, к примеру, снижение банковской процентной ставки, ведь низкий процент в значительной степени стал одной из причин кризиса.
— По всему миру правительства активно инвестируют в различные программы по оживлению конъюнктуры. Неужели и это не действует?
— Мы повторяем те же ошибки, которые в 90-е годы совершали японцы. С тех пор там было принято примерно 15 крупных пакетов мер для оживления конъюнктуры. Все они оказались безрезультатными. Деньги до реальной экономики так и не дошли. То же самое происходит и сегодня. Так, в США из почти 1 трлн долл., предусмотренных пакетами мер по оживлению конъюнктуры, до экономики дошло не более 5%, а в Германии доля эта составляет менее 1%.
— Но ведь признаки выздоровления экономики уже появились. Растут котировки и на фондовом рынке...
— Тот, кто сейчас дает отбой тревоги, не изучал, по всей вероятности, опыт кризиса 30-х годов. Нынешний подъем биржи напоминает ситуацию 1930 года, когда после ее падения в октябре 1929 года на рынке началось сенсационное ралли, продолжавшееся вплоть до апреля. В тот момент все авгуры того времени единодушно твердили, что дно кризиса позади. Верили все и мерам, предпринятым Федеральной резервной системой. А ведь катастрофа только начиналась. В результате уровень Dow Jones составил в 1932 году 40 пунктов.
— А какова нынешняя ситуация?
— Сегодняшний рынок «быков» истоки свои берет в 1982 году. Тогда уровень Dow Jones составлял 1000 пунктов. Это та высота падения, которую нам следует принимать во внимание.
— Ну а вообще в какой мере можно сравнивать сегодняшнюю ситуацию с тем, что имело место в 30-х годах?
— Разница — в объемах, которые сейчас во много раз больше. А вот механизмы рынка сравнивать вполне можно. Биржа имеет две движущие силы. Одна из них — жадность. Или, другими словами выражаясь, вера в то, что можно постоянно богатеть, при этом не работая. И пункт номер два: так сильно фондовый рынок поднимается лишь тогда, когда делаются долги.
— Судя по всему, о бирже вы мнения невысокого?
— Напротив. Мой опыт на финансовых рынках — более 30 лет, причем на самых горячих рынках. Не было такого дня, чтобы я не занимался биржами.
— Вы такой жадный?
— От этого я себя отучил. Мне повезло или, быть может, наоборот, не повезло, но мое первое акционерное общество принесло 160% прибыли. Мне тогда было 23 года, и я вдруг стал богачом. Более того, я «прославился», потому что не мог держать язык за зубами, первому встречному рассказывая о своем успехе. И все просили у меня совета. На этом я хоть и потерял какое-то количество денег, однако набрался очень большого опыта.
— Вы анализировали причины финансового кризиса. Можно ли было его избежать?
— Кризис был неизбежен, но не были неизбежными те формы, которые он принял. И если Алан Гринспен утверждает, что до тех пор, пока пузырь не лопнул, распознать его невозможно, то, разумеется, это не так. Распознать негативные тенденции можно было достаточно просто. Соответствующих признаков было достаточно.
— Что вы имеете в виду конкретно?
— Экономика США большая, но она давно уже не сильная. Идет время, и многие ее сегменты прогнили. Это видно на примере дефицита торгового баланса. Конечно, несколько хороших фирм в США еще есть, но большинство неконкурентоспособны. Уровень инвестиций концернов до смешного низок — как в послевоенные годы. Видно это и по гигантской задолженности частных домохозяйств. Единственное, что в США процветало в последние годы, это Уолл-стрит, но теперь она покончила жизнь самоубийством.
— Есть ли тогда вообще будущее у финансовых рынков?
— Размеры финансовых рынков во много раз больше того, что требуется реальной экономике для ее инвестиций и ее торговли. Объемы настолько раздуты, что в ходе кризиса они значительно сократятся — минимум на треть, а, возможно, и на две трети. Без дела останутся множество банкиров и брокеров. В банковском же консалтинге и так уже нужды нет. Свои деньги сейчас просто надо оставить в покое — с каждым днем они будут дорожать из-за дефляции.
— Так, значит, цель, которую ставит глава Deutsche Bank Йозеф Аккерманн, — достичь рентабельности собственного капитала в 25% — абсолютно нереальна?
— Если ему это удастся, то это будет блестящим коммерческим достижением. Вопрос только в том, из чего эта рентабельность возникнет и что ему с ней делать дальше. Принесло ли это пользу его клиентам? Правильная предпринимательская логика начинается с клиента и заканчивается на нем же. Банк должен инвестировать в свой концерн и экономно выплачивать дивиденды акционерам. К сожалению, многие фирмы слишком редко задумываются о будущем.
— Почему же так происходит?
— Достижения любой компании оцениваются только лишь по финансовым показателям. Для оценки фирмы этот метод наихудший. В результате возникает саморазрушающаяся система. Получить быструю прибыль легко, если не надо думать о будущем. Достаточно сократить расходы на инновации, маркетинг и обучение, и биржевой курс стремительно летит вверх. Главным же остается вопрос: что менеджмент делает для будущего компании?
— Но как изменить эту си*стему?
— Все входящие в индекс DAX фирмы должны немедленно отказаться от немецкого кодекса корпоративного управления и распрощаться с идеей приверженности рыночной стоимости собственного акционерного капитала (shareholder values). Во-вторых, следует изменить систему бонусов. Не отменить — хорошие менеджеры должны хорошо зарабатывать. Возможно, для лучших менеджеров бонусы должны быть даже больше сегодняшних. Но размер их совершенно не должен зависеть от финансовых показателей и биржевых курсов.
— Собственно, идея биржи заключается ведь в том, что каждый имеет возможность получить долю в капитале и в успехе фирмы. Одновременно получаешь и право голоса в ней. Разве эта идея устарела?
— Держателя акций (shareholder) в классическом понимании этого слова сегодня уже нет, остались только жонглеры акциями (shareturner). Большинство из них — профессиональные инвесторы, которых судьба компании вообще не интересует. Они приходят на генеральное собрание пайщиков и голосуют за себе подобных. Спустя пару недель они свои бумаги продают.
— Ну а что тут можно предложить в качестве альтернативы?
— Я уже давно предлагаю законодательно установить для держателей акций обязательные сроки. Те, кто участвовал в выборах наблюдательного совета, не должны иметь права продавать свои акции до конца срока полномочий этого органа. Кому такой вариант не по вкусу, тот, пожалуйста, может покупать и продавать акции, но не должен иметь возможности влиять на руководство компании.
— Какие уроки мы извлечем из этого кризиса?
— Капитализм так же себя не оправдал, как и социализм. Этот кризис — симптом фундаментальных изменений, это родовые схватки перед появлением нового мира. Возможно, до сих пор ничего подобного в мире не случалось. Решения придут не из экономики и не от правительств. Люди научатся помогать друг другу. Полагаю, нам предстоит стать свидетелями появления человечности нового качественного уровня. Новым капиталом станут знания, а вот значение денег упадет. Ярко выраженный эгоизм последних лет подвергнется социальному неприятию. Более важным станет дать людям возможность мыслить.
"Вся индустриализация Старого и, особенно, Нового Света в XVII – XX веках шла на кредит. И поэтому в управлении «энергией денег» ведущую роль играли «процентщики». А постиндустриальное общество, где основным богатством будет якобы не земля и не капитал, а понимание мировых процессов, создается различающими иллюзии и понимающими правду «оценщиками». Нынешнее же, проходящее через кризис, преодоление постиндустриального барьера, суть – переход от экономики кредита к экономике знаний, через переоценку богатств из условных учетных единиц бумажно-электронного USD опять в натуральные учетные единицы – унции благородных металлов и караты драгоценных камней, проведут «менялы». Так со стратегической высоты Закона Перемен выглядит связка трех движущих сил экономической глобализации человечества. А поскольку «процентщики» и «менялы» – активны (две «фазы»), а «оценщики» – пассивны (ноль), то вся связка сил, подобно электрическому двигателю, неминуемо провернется в пользу «оценщиков». "
«Система зашла в тупик, мучительный выход из кризиса продлится не менее 15 лет. Причём в любой момент возможен срыв с непредсказуемыми последствиями. Этот тупик находит выражение в виде все более и более диких колебаний, которые практически обессмысливают какие-либо краткосрочные прогнозы – как экономические, так и политические. Вопрос уже не в том, каким образом капиталистическая система сможет исцелить свои раны и возобновить наступление. Вопрос в том, что придет на смену этой системе. Какой порядок вырастет из окружающего нас хаоса»
Иммануил Валлерстайн
"Чтобы выйти на очередной виток т.н. «Кондратьевского цикла» нужны огромные средства. Это всегда обеспечивает та или иная квазимонополия. Капитализм вообще базируется не на квазимонополии, начиная с обмена золотого песка на бусы по весу. Есть четыре фракции элиты со своими путями решения этой проблемы. Будет ли это противоречие решено войной как раньше (Тридцатилетняя война, войны Наполеона, Германо-Американская война), мы знать не можем. Система нестабильна на ближайшее время и в любой момент может сорваться в любой кризис."
До 2012 AD- Осталось всего ничего - считанные годы. Так что же нас ожидает?
Хаос? Новый, более совершенный порядок? - Даже если и завершается автомодельная история, то это не означает Конец Всему - неотвратимость какой-то глобальной катастрофы. И в тоже время вполне ясно: нынешнее поколение землян живет накануне некоего порога, перелома. Человечество приближается к какому-то необычному кризису. Тому признаков сколь угодно.
Это - безоглядное потребление и так, и впрок невосполнимых ресурсов. Это - неконтролируемый рост производства энергии. Это - потерянные леса, луга, реки, пашни... Это - неконтролируемый рост мегаполисов... Это - болезни: как новые, так и давно забытые старые... Это - системные проблемы науки...
Дальнейшая история Земли потечёт по совершенно иному руслу.
Промежутки между резкими, взрывными "скачками" в эволюционном развитии Земли и человечества (эволюционными революциями) сокращаются - по вполне определенному математическому закону - и в 2010-е годы сократятся до нулевой величины.
Это означает, что Земля окажется в некой критической точке (singularis), вне известных нам законов развития. И отсчёт времени тогда станет совершенно иным.
2012 AD. Четыре сценария Сценарий саморазрушения цивилизации (до или во время фазового перехода), как закономерный итог 500 лет движения “вверх по лестнице ведущей вниз”. Вероятно где бы ни возникала цивилизация “менял”, она всегда разрушает себя.
Сегодня на лицо явный процесс ре-эволюции, в котором превосходящая и победившая сила в действительности думает как та, которая была побеждена.
А это ловушка, о которой вообще то осведомлён любой из US military Officer Corps, но видать не политиканы, принимающие решения.
Мышление политиканов кишит произвольными предположениями, они не в состоянии должным образом ответить системным вызовам, и наверняка втянут нас в большой блудняк не позднее следующего лета.
Так что, по-видимому, впереди:
Или саморазрушение или жертвоприношение или разорение или массовое уничтожение. Или экологическое самоубийство (Jared Diamond. Collapse: How Societies Choose to Fail or Succeed.) Есть мнение, что человек как биологический вид сыграл свою роль в эволюции биосферы и вот-вот должен уступить место другим видам, которые будут продолжать эстафету жизни на земле
После того как человечество выполнит свою биосферную функцию, то есть сожжет нефть, газ, уголь, оно естественным образом исчезнет, то есть, не в результате катастрофы или атомной войны, а просто в результате того, что исчерпаются средства для существования цивилизации
Сценарий возвращения к традиционному образу жизни:
Отказ, уничтожение или остановка нескольких видов технологического прогресса, как единственная надежда на выживание Природа в достаточной мере предоставлена сама себе Поддерживание статичного единообразия посредством пирамиды иерархического патерналистского контроля. Адресная помощь “сирым и убогим” и “малым сим” за счёт уконтропунктивания верхушки третьего сословия “в рамки”. Принимающие решения традиционные элиты. Отказ от идей т.н. LUMEN (Просвещения), так как наша цивилизация пока не обладает набором уникальных методик, чтобы справляться с быстрыми изменениями Запрет квази-религиозных социально-политических мифологий которые вырабатывают "логические” цепи причин и следствий, которые предсказывают дальнейшую человеческую трансформацию политическими (в противоположность духовным и техническим) средствам ( начинания от заклинаний Маркса и Ayn Rand и до неомарксизма, неоконсерватизма). Новая инквизиция и "охота за “ведьмами” и “еретиками”. Новый банкинг. Настоящие деньги. То есть национальные, не содержащие процентную составляющую, не характеризующие собой долг банку, привязанные к ценному эквиваленту (великому уравнителю). Ростовщики и клоуны на их обслуге загнаны в жёсткие рамки специальных зон. За попытки взимания вне зоны ссудного процента - рвут ноздри. Сегрегация по стратам внутри сословий, с функцией самоочищения сообществ. И самосознание людей опять будет обитать не в "национальном", а только в том, что имеется в действительности. То есть осознавать свою принадлежность родному городу, району, анклаву, некоторой группе людей, общающихся между собой на местном наречии, не прибегая к пиджин -инглиш. И осознавать свою принадлежность к домену, у которого есть общий господин; к некоторому общественному институту, корпорации с его привилегиями и интересами; ну и, к общему " универсуму спасения", к общим целям глобальным, единым для "слесаря и кесаря" Переход к органическому земледелию ( методики хозяйствования, обходящиеся без пестицидов, химических удобрений и высокотехнологичных способов обработки земли -для борьбы с вредителями используются биологические методы.) Объем труда в сельском хозяйстве резко возрастет, и потребуется резко увеличить количество занятых в нём рук. Сокращение резкое энергозатрат и обеспечение занятости людей в осмысленном труде. Усовершенствованная и модернизированная версия иерархизма может преуспеть в подавлении всего беспокоящего, в то же время позволяя существовать прогрессу, который правильным образом проверен.
То есть. например, любые исследования в области молекулярного производства могут быть заблокированы, потому что эта технология может быть использована для конструирования систем, которые могут причинить экстраординарный ущерб (проблема “серой слизи” etc.).
Но откат в развитии просто не может работать в течение длительного времени (исторического).
К прогнозам ниже, нужно относится с известной долей иронии.
Как могут модели, созданные более ранней и грубой системой, симулировать и предсказывать поведение более поздней и сложной системы?
Никто не может доказать, что один путь перехода более вероятен, чем другой.
Эти процессы наверняка будут как технологическими, так и социальными. Они будут, в большой степени, зависеть от способности управляющих систем избегать ошибок.
Сценарий фазового перехода “INFERNO”
Негативная тупиковая сингулярность (так называемый научно -технический “прогресс”, то есть граната в руках обезьяны).
Версия самоуничтожения, в которой происходит резкий рост технологического прогресса:
Генетическая терапия, инженерия, нейротехнологии Биохимическая лаборатория (компактная). Анализ и молекулярный синтез любой органики (любой дури и “лекарств”). Молекулярное производство - Molecular Manufacturing (компактное), микромашины, создающие продукты атом за атомом по сверхточным правилам, любой исходный материал в почти любой продукт Ремонтные микромашины которые можно будет вводить в кровеносные сосуды, чтобы лечить болезни или тонко настраивать функции тела (сидеть на новой “игле”). Имплатанты.Эксцентричность, принятие разнообразия. Оскотинивание окончательное масс. TIA (неявный “Большой брат”, безликие корпорации и тотальный контроль за “жопой”, которая становится всё толще и толще, то есть согласно либерастической фене, так называемое “прозрачное общество” - The Transparent Society) Пространство, которого нет, наполненное тем, чего не существует. Невещественный мир, подобный призраку и призраками населенный. Вещественный мир населенный скотами, потерявшими человеческий облик. Сценарий перехода “PAX DEI”
Позитивная сингулярность (apotheosis в универсуме спасения):
Фазовый переход к более высокому и знающему обществу (которое конечно может иметь свои собственные проблемы, которые мы и не можем представить.) Позитивные сингулярности могут, в целом, предоставить каждому нормальному человеческому существу (по образу и подобию божьему) в естественной иерархии возможность участвовать в колоссальных прорывах, пережить добровольное, решительное самосовершенствование, без какого-либо принуждения Облегчённый социальный осмос для людей свободных, решительных, здравомыслящих, неустрашимых, стойких, сильных, знающих и барьеры для дасу. “Врага -убей!”. Враг тот, кто оскверняет в человеке образ Божий, кто лицемерие и ложь - орудие дьявола - почитает за добродетель, а “деньги” (всё то, что считает благополучием цивилизация “менял”) ставит выше спасения. Выход за пределы человеческого. Техно-трансцендентализм . Ментальная дисциплина, моральное поведение, новые знания и умения, преодоление стандартного разделения дисциплин, мост между науками и искусствами. Новая аксиология и телеология. Апотеоз ноосферы (Teilhard De Chardin), переход на более высокий уровень осознания, восприятия и существования. Возрастание компетентности и технологической силы Достижение интеллектуального господства как на окружающей средой. Взятие под контроль “колеса жизни” Брахмы. Производство по запросу
Вообще-то банкиры разные бывают. Есть среди них классические "буржуа", а есть новое поколение "надувателей пузырей", которые по сути паразитируют на нынешней финансовой системе. Их, вероятно, Бард и называет финансовыми нетократами. Конечно, никакого сознательного заговора здесь нет - Бард этого и не утверждает. Но понятно, что нынешний кризис привел к перераспределению богатства и власти от одних вполне конкретных групп и людей к другим. И тут вполне уместно спросить - откуда ушло и куда пришло? Пока окончательный ответ на этот вопрос дать трудно, но то, что говорит Бард, вполне правдоподобно: потеряли, в первую очередь, пассивные инвесторы, всякие retired врачи, адвокаты или рекламные агенты. То есть буржуа. А приобрели? Может быть как раз те, кто этот пузырь и надули, а, значит, понимали, как он устроен.
Алексей Лебедев 01:05 12.12.09
Майкл Люис, автор книги про Salomon Brothers "Liar's Poker", написал статью "WallStreet: The End" в разгар кризиса:
Ему удалось найти нескольких людей, которые незадолго до начала кредитного кризиса поняли, что что-то не так. Изначально их насторожило ненормально высокое отношение цен недвижимости к медианному доходу. (По этой же причине я продал свою квартиру в Нью Йорке в октябре 2005 года с и тех пор снимаю. Ситуация не с ценами не исправилась, что означает, что пиздец ещё придёт).
Из-за кривости системы с траншами банкиры были заинтересованы в продаже домов людям с плохим кредитом. Система траншей недооценивала вероятность дефолта; например стоимость каждого контракта принималась за независимую величину, хотя очевидно, что цены соседних домов скореллированы -- (простейший пример: ураган Катрина). Спрос на облигации, гарантированиые ипотечными контрактами на эти дома был велик -- все пенсионные фонды мечтали накупить CMO, настолько солидным и неостановимым казался рост стоимости недвижимости предыдущих нескольки лет. Пенсионные фонды мечтали купить облигации, т.е. они получали свои 1-2 процента в год с общей суммы. Банкиры мечтали сделать спред, перепродав облигации пенсионным фондам. Оставалось продать кому-нибудь ипотечный контракт. Так вот, эти парни, которых разыскал для своей статьи Люис, зашортили компании, которые выпускали ипотечные бонды. Когда этои компании стали банкротиться они одни сделали очень много денег. Подавляющее большинство игроков на уолл стрите потеряло, и очень много. Много потеряли банкиры, то есть те, кто пузырь "надували", как вы говорите. Никто не сидел и специально ничего не надувал. Какие-то sales guys вычислили, что могут за сомнительные сделки снимать приличные бонусы. Вот ради этих, крошечных по сравнению с масштабом дефолта бонусов, они и заключали это сделки. Те, кто продал свой дом на пике -- случайно или по рассчёту -- остались в плюсе. Те, что купил сейчас в минусе. Что менять? Конечно же, систему бонусов, которая позволяет делать безответственные на масштабе нескольких лет поступки в надежде получить бонус в конце года (если в следущем году этот же ход не сработает -- вас увольняют, при этом заработанные в предыдущем году деньги вы оставляете себе).
Кстати, люди сейчас предсказывают, что американские пенсионные фонды начнут скоро накрываться, потому что они не признают потери где-то на триллион долларов. Пожалуйста, продавайте их бонды, которые должны скоро обесцениться, если это действительно произойдёт.
Алексей Гостев 14:13 14.12.09
Значит, финансовые нетократы - это самые ловкие паразиты, которые выиграли на нынешнем кризисе. Вообще, иногда кажется, что нетократы в теории Барда, - это просто люди, которые паразитируют на буржуазном классе, так сказать, паразиты второго порядка. Они используют отсутствие у буржуазии знаний в сфере современных технологий и социальных навыков, и втягивают наивных и доверчивых буржуа во всякие сомнительные проекты, особенно в медийной сфере. При этом играют как на старых особенностях буржуазии - например, жадности, так и на новых - жажде признания в тех же социальных сетях. Интересно, что точно такими же паразитами считали и самих буржуа в начале капиталистической эпохи. Это потом стало ясно, что они способны создавать прибавочный продукт . А в 15-м веке веке буржуа - ростовщик или торговец предметами роскоши, казался обыкновенным паразитом по отношению к крестьянской общине или воинам-феодалам.
Последний абзац очень интересная мысль о социальной эволюции.
= = = История повторяется, и далеко не всегда как фарс. Сейчас велики ожидания не просто войны, а войны «символьной». Я не знаю, какие формы она примет (мирового конфликта, цепочки локальных войн, многосторонней войны, где понятия «противник» и «союзник» размыты до предела, хаотической «насыщающей» террористической войны или часто, совсем уж невообразимого) — но предполагаю, что эта гипотетическая будущая война будет более азартной и напряженной, чем Первая Мировая, и более содержательной, чем Вторая. Эта война, вернее, порожденная ею волна высокотехнологичной деструкции, размонтирует индустриальную фазу развития, поставив выживших перед выбором — новые «Темные века» или отказ от почти всех ограничений и убеждений во имя создания «следующей цивилизации» и когнитивной фазы развития. Специфика момента заключается в том, что все большее число социологов, психологов, политиков, публицистов постепенно приходят к выводу, что без войны — и вызываемого ею толчка в развитии — не обойтись. Иначе говоря, платить по «счету мясника» придется в любом случае, так пусть хоть будет за что. И фазовый конфликт, и конфликт цивилизаций (по Хантингтону), и борьба за ресурсы, и соревнование постиндустриальных проектностей — все приводит к неизбежности и в определенном смысле к желательности столкновения между собой крупнейших государств, носителей моделей Будущего. ... ...
Бывают ситуации, когда конфликт между странами носит содержательный, проектный характер. В таком случае нередко «ужасный конец оказывается лучше, чем ужас без конца». В 1941 году Япония напала на США, хотя сознавала, что это решение, скорее всего, является самоубийственным. Но у Японии не было альтернативы. Она должна была либо выиграть битву за Тихий океан, либо проиграть ее, после чего отказаться от чисто военного способа достижения целей, сменить приоритеты и стать той Японией, которую мы знаем — мировым лидером в технологиях. При этом без военного поражения Япония не смогла бы перестроить экономику и национальную психологию. В настоящее время в мире формируется ряд конфликтов, в том числе с участием России, которые «ни по законам логики, ни по законам эстетики» не могут быть разрешены путем дипломатических переговоров. ... ... Но нужно иметь в виду, что такой исход не исключается, тем более что война есть продукт решения только одной стороны, в то время как отсутствие войны возможно лишь при надлежащим образом организованной коммуникации обеих сторон.
